Корр: Евгений Константинович, что все-таки, на Ваш взгляд, мы празднуем в День народного единства. Дебаты об этом продолжаются, а единства во взглядах так и нет.
Е. Никифоров: Начнем с того, что мы вспоминаем исторически определенное событие - окончание Великой смуты, когда русские войска освободили Кремль, когда дело Минина и Пожарского восторжествовало. Но обычно забывают, что был еще третий герой - великий Патриарх Гермоген. Собственно, он олицетворяет духовное содержание этого праздника, основу той победы, которой и созидалась это единство. Вы правы, когда сегодня пытаются размышлять о празднике народного единства, то большей частью имеют весьма смутное представление о его природе. Ведь смысл его не просто в ратном подвиге, в победе силой оружия. Что же именно вдохновляет и почему этот подвиг осмысляется нами, как образец единения? Если мы празднуем единство, то в чем мы едины? Говоря современным языком, в чем наша национальная идентичность? Вот это как-то упускается из виду. А это главный вопрос, верно поставив который мы с большой вероятностью найдем и правильный ответ.
Так давайте определимся - кто мы? Современная наука определяет идентичность народов всего лишь 4-5 критериями. Это, безусловно, вера, это язык, культура, общая история. Но когда упоминают эти параметры национального единства, тут же примешиваются различного рода страхи и комплексы, которые нам навязала либеральная концепция прав человека. При внимательном рассмотрении, которое недавно предпринято в Русской Православной Церкви, оказалось, что концепция прав человека, которая, казалось бы, давно стала общим местом, само собой разумеющимся общепринятым набором общечеловеческих ценностей, противоречит ценностям нашей национальной культуры. Мало того, выводы, которые из нее делаются, становятся инструментом умерщвления человечности в человеке. Я имею в виду право на аборты, право на эвтаназию, право на педофилию, право на всякую мерзость. На самом деле это не права человека на достойную жизнь, это права смерти на погубление души человека. Что стоит за этой подменой, что хотят люди, которые стоят за продвижением, лоббированием нынешней концепции прав человека? Что стоит за такими понятиями как «политкорректность», «толерантность»? Нам говорят, ничего особенного, «толерантность» - это просто синоним терпимости. Согласимся: благое, вполне христианское дело. Терпение - это добродетель. Ну, а «политкорректность» - это, скажем, вежливость, тоже дело доброе. Но зачем же мы вводим какие-то неологизмы, новые слова? Мы, как христиане, и так стараемся быть уважительными друг к другу, любить друг друга и даже врагов. Что же нового вносят эти новые слова?
Оказывается это не просто синонимы известных слов и понятий. За новыми словами стоит и новое содержание. Так политкорректность - это не просто требование уважения к личности. Это часть либеральной идеологии, инструмент для достижения целей, этой идеологией декларируемых. Смысл его в «запрете на имена», в запрете называть вещи и явления своими именами. Политкорректность вводит запрет на важное проявление природы человека со времен Адама: именовать вещи. На этом строится дальше филология и философия, любовь к слову, к логосу, к смыслам жизни. Постигать смыслы жизни и давать им имена - самое восхитительное, что заложено в человеке как словесном существе. И вот нам под абсолютно лживыми предлогами предлагают забыть об этом. И под предлогом политкорректности наложить на наши уста печать. То есть мы не вправе именовать вещи, называть их так, чем они по настоящему являются. А если мы не назовем вещи, как мы разберемся в них? Как мы определимся, кто есть друг, кто есть враг, что есть добро, что зло?
Корр: Так, очевидно, этого-то и не хотят, в этом нам отказывают.
Е.Н.: Конечно. Нам фактически запрещено именовать вещи, а тем самым и разрешать реальные проблемы. На самом деле, уважение к человеку проявляется там, где мы серьезно к нему относимся. Не предполагаем его ниже себя, за какого-то дурачка, о котором заранее знаем, что он не дорос до понимания, что его реакции будут неадекватны, и поэтому лучше не договорить, не сказать что-то прямо. Если мы беседуем со взрослым человеком на равных, серьезно, напрямую, то мы проявляем уважение к нему тогда, когда говорим открыто и честно. Этим мы проявляем христианское отношение, ту самую любовь и уважение личности другого человека. То же касается и толерантности. Толерантность это тоже производное от либеральной идеологии. Это также инструмент, инструмент по воспитанию бесчувствия. В чем его смысл? Не в том, чтобы мы серьезно относились к верованиям других людей, их религиозному выбору. Это и так требует наша вера. А чтобы мы сами стали безразличны и бесчувственны к своим собственным святыням, к своей собственной вере. Чтобы мы терпели глумления над нашей верой со стороны самозванных «художников» и поношения со стороны таких же «писателей», чтобы мы предали то, что любим. Чтобы мы по своей воле угашали пламень своей веры и спокойно наблюдали за тем, как бесчестят нашу культуру. Вот в чем, собственно, смысл так называемой толерантности. Это воспитание бесчувствия и безразличия к своей вере, культуре, истории с последующим помутнением национального самосознания и уничтожением национальной идентичности. Когда мы отказываемся называть себя русскими, отказываемся отстаивать доблесть своей истории - достойнейшей, героической. Когда мы позволяем искажать, уродовать наш язык, когда мы Пушкина и Чайковского отдаем на посмеяние модным режиссерам. Но мы-то ладно, немощные люди, и спрос с нас не велик. Каждый сам делает свой выбор и отвечает пред Господом. Но когда к толерантности и политкорректности приучено государство, главной, конституционной обязанностью которого является защита народа и того, что его объединяет в народ, того, что является ответом на вопрос «кто мы?», тогда это означает смерть этого народа, потому что высшее проявление толерантности – это состояние трупа. Когда государство отказывается защищать культуру народа, его историю и его веру, оправдывая свежепридуманными заклинаниями про то, что у нас мультикультурное, мультинациональное и поликонфессиональное общество, то тогда давайте спросим у пограничников, что они охраняют? Давайте откроем все границы – и пусть «все флаги в гости к нам». А нам уже говорят, что у нас нет и святой столицы, первопрестольной Москвы. И Москва уже не русская столица, а это какой-то мультикультурный, многонациональный и не понятно, кому принадлежащий город. Наше Косово. Где же тогда нам место, русским и православным? Да и кто мы? Прилагательное или все же существительное, еще живое народное тело. Давайте определимся. Вот мы иногда пеняем и обижаемся на эстонцев. Так эстонцев-то можно понять. Они говорят: пусть мы убогие чухонцы, называйте как хотите, но у нас маленький кусочек земли, который дал нам Господь, чтобы мы, эстонцы, жили так, как мы любим жить. И оставьте нас в покое.
А теперь получается так, что «русские - вон из Эстонии», «вон из Таджикистана», русские - вон отовсюду. Но и в России мы уже не на родине, а в мультикультурной и многонациональной… И вроде у нас нет ни своей веры, которую мы можем отстаивать, ни языка, ни культуры, ни истории. Понятно, что это безумие для здравого смысла. И ни один живой народ не согласится отказаться от того, что его определяет как народ. Тогда кому все это нужно, кто внедряет в наше сознание эту ложную идеологию и лживые понятия? Это нужно тем, кому выгодно уничтожение национальных границ, кому мешают национальные государства, кому противопоказано культурное многообразие и народная самобытность. Это нужно тем же, кто стоит за нынешним мировым кризисом, кому нужна свобода движения капитала и трудовых ресурсов. Это нужно мировому Капиталу. Для этих глобальных финансовых спекулянтов мы же совершенно не интересны как личности, как род, как народ со своим лицом. Мы для них «антропотоки», которые вступают в производственные отношения, мы всего лишь часть производственных ресурсов! Мы для них производственные единицы для работы на их заводах. Вот это для них важно. Чтобы с помощью этих ресурсов зарабатывать свои деньги. Чтобы реализовывать свою ненасытную алчность. И немножко давать нам на прокорм. Впрочем, даже это малое у нас уже неоднократно отбирали. С помощью тех же кризисов. Жадность Капитала создала невероятный финансовый пузырь. Все прекрасно знали, что пузырь лопнет, пирамида разрушится, что будут человеческие трагедии и нищета. Но алчность не хочет думать о последствиях, она заботится лишь о сиюминутной выгоде. Набивая свои карманы, финансовые спекулянты не думали о нашей с вами судьбе. И сейчас кто говорит об этом? Как ни странно, сам президент Буш, который обвиняет всех этих финансистов в необузданном стяжательстве. Удивительное лицемерие. Но там, в Америке об этом хоть публично говорят, в то время как в России нравственные причины кризиса даже не обсуждаются. А на тех, кто заикнется о судьбах народа, вешаются ярлыки националистов, фашистов, ксенофобов – известное оружие толерантности и политкорректности.
Для глобализационных проектов не нужны личности и народы. Даже государства не нужны. Нужно стереть все границы, для того, чтобы свободно доставлять на заводы человеческий материал, а яхтам свободно плавать от Мальдив до Канар. А для того, чтобы и мысли не было оказывать сопротивление, в качестве единой идеологии и даже больше – единой веры утвердить идеологию либерализма с ее оружием – толерантностью и политкорректностью. Но жизнь невозможно закатать под асфальт, сквозь него все равно пробьются ростки. Народы не живут идеями. По крайней мере, увлекаются ими лишь на время. Идеологии приходят и уходят, а народы остаются. Фашизм ушел, итальянцы остались. Нацизм ушел, немцы остались. Маоизм ушел, китайцы остались. Коммунизм ушел, русские остались. Народы остаются, а эти все идеологии, эти идеологические миражи приходят и уходят.
Поэтому наша задача ясно понимать, что мы празднуем в День нашего народного единства. Прежде всего, задать себе вопрос - кто мы? Мы русские православные люди и наше единство в Духе. В Духе, о который глаголал устами Патриарха Гермогена. Поэтому мы должны понять, что наше спасение в духовном единстве, прежде всего, которое есть основание нашей веры.
Есть смертельные для нашего народа опасности, с которыми надо бороться.
1. Это физическое вымирание нашего населения.
2. Дезинтеграция нашей культуры под видом мультикультурности и многонациональности. Здесь нужно пояснить, что мы не против других народов, совершенно не так. Но мы должны со всей ответственностью настаивать на том, что основа нашей национальной и государственной жизни, - русский народ, русский язык, русская культура и русская история.
3. Неконтролируемая миграция, угрожающая национальной идентичности. Вы смотрите, что происходит у нас сейчас с миграционной политикой, да и есть ли она? Семь миллионов мигрантов в одной Москве. Это уже угроза национальной безопасности, угроза нашей идентичности, которую размывают в угоду Капиталу при помощи анестезии нашего национального чувства через толерантность и политкорректность. Подобно тому, как организму при трансплантации органов - почки или сердца - подавляют иммунную систему с тем, чтобы не было отторжения. Да отторжения органа не будет, но человек умрет от любой другой инфекции, потому что подавлена вся иммунная система. Задача в том, чтобы мы согласились на присутствие в нашем национальном организме чужеродных элементов под демагогические рассуждения о «плавильных котлах». Но в реальности все будет наоборот. Раньше или позже такая ситуация приводит к войне. Это не будет братство народов, это не будет братство культур. Это не будет то счастливое мультикультурное общество, о котором мечтают современные утописты и продвигают циничные пиарщики Капитала. Это будет змеиный клубок, который будет пожирать себя. Нескончаемая гражданская война. Об этом не хотят даже думать. Все озабочены лишь вопросом: кто будет работать на заводах современных капиталистов и кто будет за ними убирать. То есть, озабочены правильными производственными отношениями между трудовыми единицами. «Гвозди бы делать из этих людей, - говорил один из певцов технического футуризма, - крепче бы не было в мире гвоздей». Повторю: для Капитала мы – гвозди и винтики, а не живой народ со своим неповторимым лицом. Поэтому еще раз, братья и сестры, хотел бы сказать следующее - храните наше народное единство, нашу национальную идентичность. Помните, кто вы. Помните, что у нас есть русская культура, что у нас есть наша православная вера, что у нас есть общая благороднейшая великая история, что у нас есть замечательный могучий русский язык. И мы должны быть хранителем этой нашей драгоценности, которая составляет содержание нашего праздника Народного единства.
